Часть 9. Никто не всемогущ

Часть 9. Никто не всемогущ ------------------------------------------- 1. Отпуск демиурга 2. Последствия бесконечных циклов 3. "Крылатый ежик с планеты Синего Кефира" 4. Что в Матрице реального? 5. Не люди 6. Что такое Новый год? 7. Незнакомое чувство 8. Игра с огнем ------------------------------------------- Итак, владелец опасной информации найден, побежден и захвачен. Коммуникатор починен, и, как только Чуня будет готов к передаче в Канцелярию, а Рита доставлена домой, мир вновь будет запущен и время в виртуальной реальности продолжит свой ход. – Ты придешь в следующий отпуск сюда? – развеяла молчание Рита по дороге до дома Долорес. – Кто знает. Меня могут не пустить сюда больше, – неохотно отвечал Сэм. – Почему? – У меня слишком высок коэффициент эмоций. Это вредно для разума. Ни один мьюн не согласился бы рискнуть играть в игру из-за угрозы жизни человека. За свое поведение можно получить наказание на моей родине. – Неужели мьюны бессердечные? Сэм задумался, как это сформулировать для понимания человека. – Нет, тут скорее... Их любовь к идеалу. Эмоции не входят в идеал – только рационализм. – Как мьюны могли к такому прийти? Ведь очевидно, что эмоции важны. Сэм вспомнил одну "городскую легенду" – выдумку без подтверждений, но имеющую зерно истины: – Знаешь, есть... Мнение, что и мьюны живут в чьей-то симуляции, как вы, люди, в нашей. Только представь – где-то кто-то прямо сейчас придумывает нашу историю. Заставляет смеяться и плакать. А потом показывает другим, мол "смотрите, у меня вот такие питомцы, а у тебя какие". И другие такие же авторы смотрят, восхищаются и показывают свое, – Сэм задрал голову в небо, – Они где-то там, смотрят все как фильм. А мы тут живем и страдаем. Потом автор вселенной увлекается другими мирами и бросает наш гнить или развиваться своими собственными силами. И вот прямо сейчас где-то есть высшее существо где-то вне нашего мира, которое может все исправить в нашей реальности. И оно ничего не делает. Не из злости или желания дать свои творениям свободу. Не по скрытым причинам. А просто потому что этим высшим силам на нас плевать. На этой грустной ноте Самаэль замолк. Рита хотела еще побыть с Самаэлем, узнать о нем больше. Договориться о следующей встрече. Но тот лишь молча вел заключенного ежика к домику агента Долорес. Мьюн вновь был на задании: серьезен и сосредоточен. Рите очень хотелось топнуть ножкой и закатить истерику в стиле "не хочу, чтобы приключение заканчивалось". Но она понимала, что это детское желание, и что все когда-нибудь заканчивается. Спустя около получаса вся компания подошла к домику на полянке. Им навстречу вышла Долорес с ружьем в руках и сразу взяла "на мушку" крылатого ежа. – Не беспокойся, – поднял руку в успокаивающем жесте Самаэль, – Он сдался и добровольно пойдет под арест. Долорес не двинулась. Рита чувствовала что-то неладное. – Знаешь, – размеренным и холодным тоном начала Долорес, – Изъяны надо исправлять. Всегда. Только ликвидация всех ошибок позволяет добиться идеала. Канцелярия это знает. Поэтому приказы Канцелярии неоспоримы. Все бесполезное – изъян. Но ты сделал все, что мог: ты научил меня притворяться человеком и привел это существо. Больше ничего не нужно. Раздался выстрел, резкое "не..." и второй выстрел. Звук двух падающих тел. Нечленораздельный крик Риты. – Задание выполнено, – сказала Долорес и вернулась в постройку, как будто Риты вовсе не было. Не станет же наемник считать какую-нибудь собаку свидетелем, так? Рита тем временем бросилась к Самаэлю, лежащему на тропинке. Помочь Чуне было поздно – с дырой в голове не выживают, но можно было попытаться спасти Самаэля. Из рваной раны в животе кровь парня вытекала на белый снег и впитывалась, окрашивая чистые кристаллики в пугающе-алый. – Нет, нет, нет, – как мантру повторяла девушка, – Ты бессмертный, ты же почти бог! Живи, живи, живи! Рита стянула с себя куртку и прижала к ране, пытаясь хоть как-то остановить кровь. Она сама уже по локоть была перепачкана алыми каплями, слезы застилали глаза, а ветер пробирал до костей. Сэм стонал от боли, но еще дышал. – Сейчас, не бойся, мы тебя вылечим, держись, – Рита не прекращала бормотать что-то ободрительное. Самаэль тихо прохрипел: – Прости. Они... Они не прощают ошибок. Они идеальны. А чувства и люди – нет. – Не говори, – сквозь слезы шикнула Рита, – Вытащу тебя, с того света вытащу! – Они убьют меня там, в реальности, – Самаэль замолк, переводя дыхание, и продолжил, – Хотя, это тоже будут не они. Мьюны лишь выполняют чьи-то прихоти. Рита продолжала всхлипывать рядом с Сэмом и пыталась остановить кровь. Ничего не получалась. Мьюн взял девушку за руку и чуть сжал. Заглянул в блестящие от слез глаза девушки и перевел взгляд на небо. Со злобным бессилием почти крикнул: – Ну что, Читатель, Писатель, довольны нашими страданиями, а?! – и тут же сморщился от боли. * * * Мьюн-старший помощник подошел к креслу Самаэля Варлинра. У этого кресла был отключен предохранитель напряжения. Через две минуты или даже меньше мозг Самаэля расплавится от перенапряжения. Его коэффициент эмоций не поддается понижению. Пришло время от него избавиться. Уничтожить одновременро физической тело и проекцию в виртуальной реальности Земли самый верный способ навсегда попрощаться с мьюном и не встретить нигде его остаточный след или, как говорят люди, его призрака. * * * Дыхание Самаэля слабело. Рука выскальзнула из рук девушки и упала на снег. Это был конец. Не всего мира, но одной очень нужной кому-то жизни. Тишину леса разорвал дикий, почти звериный, крик скорби. Как будто эти чувства и запустили время: ветер вновь шелестел иголками елей, снег вновь опускался на землю. А Рита продолжала сидеть и плакать навзрыд, оплакивая смерть того, кто стал почти другом, смерть милого и забавного, но опасного в своей беспечности зверька, свое бессилие и безразличие всех вокруг: Долорес, неведомой Канцелярии и высших сил, что живут вне этой вселенной и могут, но не хотят исправить ошибки этого мира.